С.А. Яценко
РГГУ, Москва, Россия

СЮЖЕТНЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ НА ВНЕШНЕЙ ОБЛИЦОВКЕ У ВХОДА В ХРАМ БАЙТЕ III НА УСТЮРТЕ

В докладе впервые в полной мере используются граффити, выявленные в 1998 г. у единственного входа в храм Байте III (посвященный, вероятно, культу предков). Плиты с ними после мощного землетрясения упали рядами, лицевой стороной вниз. Эти граффити, видимо, связаны с поздним использованием здания около рубежа н.э. В шести случаях видим геометрические композиции, заполняющие 1-2 полосы. Сюжетные граффити следующие:
1) всадник с копьем и пеший по сторонам лабиринта;
2) одиночный всадник-лучник с тамгой;
3) одиночные козел и олень (один из них мог образовывать единую сцену с названным лучником);
4) повозка-кибитка, помеченная тамгой хозяина, правее — более крупная тамга и внизу – две схематичные фигурки падающих, убитых людей;
5) другая подобная повозка (также помеченная тамгой), ниже ее (на прилегающей плите) – змея и тамга;
6) конь, за ним – знамя, над ним – тамга хозяина и мелкая рыба;
7) крупная рыба, догоняющая мелкую;
8) стилизованная крупная рыба с хищно разинутой пастью.
Среди этих изображений них была и серия из 10 тамг 9 типов. Все основные персонажи здесь движутся или повернуты вправо (в сторону входа в храм). Наиболее детально и реалистично изображены существа, связанные с водой и нижним миром (рыбы и змея). Дикие копытные (и козел и олень), видимо, служат объектами охоты.
На наш взгляд, многие сюжетные композиции (повозки с умершими, посвященный (?) конь и поминальное (?) знамя, ползущая змея (в связи с волшебной «бусиной счастья»?), охота лучника на копытное) хорошо согласуются с архаичными алано-осетинскими представлениями о поминках, попадании умершего / героя в иной мир, его воскрешении и т.п. Мотив лабиринт представлен уже в сарматских петроглифах Телеубулака на р. Джем, позже – в искусстве средневековых аланов и осетин.